Во мгле грядущее, а память не грустит –
весь жар любви в запаянном сосуде…
Быть может сердцу горько, что пиит
злословию бездельника подсуден?
Быть может боль – совсем уже не боль,
быть может радость – грош неразделимый?
Стучатся в дверь, и строится конвой,
гремя доспехами и проклиная климат...
Быть может, нет на свете уголка,
где голуби ворчат под старой крышей,
где миг дрожит как жилки на руках
и час застыл, и маятник не дышит?
Мы для того приходим в этот мир,
чтоб отцвести цветком неповторимым –
скользить как лезвие, взрывая снежный жир,
и замирая, как в пассаже мима.
Придет весна в распахнутом пальто,
девчонкой с удивленными глазами,
придет сонетом, сказкою о том,
что нам с тобой вчера недосказали.
Придет как пыль нехоженых дорог,
как стук копыт на стук сердец похожий –
и настежь дверь, и заскрипит порог,
и старый боливар на вешалке в прихожей…
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : 1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.
